Причерноморское зерно определяет «погоду» на мировом рынке – Российский Зерновой Союз (АПК-Информ: ИТОГИ №9 (51))

Роль причерноморского зерна на мировом рынке сложно переоценить, и на старте 2018/19 МГ именно этот регион создавал наибольшее напряжение и неопределенность, тем самым способствуя высокой волатильности цен.

О том, как развивалась ситуация на российском зерновом рынке, об основных особенностях старта нового сезона, прогнозах производства и экспорта зерна, а также о перспективах дальнейшей работы рынка, ИА «АПК-Информ» побеседовал с вице-президентом Российского Зернового Союза Александром Корбутом.

- Какие особенности старта сезона-2018/19 на российском зерновом рынке Вы могли бы выделить?

- Ключевой особенностью старта нового зернового сезона для России стала неопределенность относительно объема валового сбора зерна. Это создало определенное напряжение на рынке, а информация, поступающая в дальнейшем, способствовала его сохранению и формировала соответствующие ожидания. Конечные запасы были достаточно большими, при этом реальные переходящие остатки, скорее всего, были гораздо меньше. Так называемое «цифровое зерно», которое «всплыло» в отчетах, позднее было пересчитано и переписано согласно показателям реального потребления.

Основной момент старта сезона – это ожидания сокращения производства зерна и соответствующая нервная обстановка на мировом и внутреннем рынке. В целом, похожая ситуация наблюдалась и в Украине. В 2018/19 МГ и в России, и в Украине ожидается более низкий показатель производства зерна. В обеих странах чиновники обеспокоены тем, что валового сбора пшеницы будет недостаточно для покрытия внутренних потребностей, и с целью обеспечения продовольственной безопасности перманентно возникает вопрос об ограничении экспорта.

Все эти действия в совокупности с теми объективными факторами, которые наблюдались на мировом рынке, спровоцировали высокую волатильность и рост цен.

По нашим оценкам, в текущем году валовое производство зерновых составит 110-111,5 млн. тонн, из них пшеницы – около 70 млн. тонн, хотя конечные показатели зависят от итогов уборки в Сибири и на Южном Урале, а пока погодная ситуация там непростая.

- Как Вы можете прокомментировать увеличение влияния причерноморского зерна (в частности ввиду опасений относительно его качества на старте 2018/19 МГ и возможного ограничения экспорта) на мировую конъюнктуру?

- Сейчас причерноморское зерно определяет «погоду» на мировом рынке. И это обусловлено не только нашим вкладом в мировое производство и экспорт, но и в большей степени наличием некой неопределенности в оценках и сложностей с прогнозированием действий государства. Именно это является фактором, который усиливает наше влияние на ситуацию на мировых площадках. В принципе, ситуация во всех остальных странах-производителях более-менее прогнозируема, а вот в Причерноморском регионе с этим пока есть некоторые проблемы. В целом, это обычный нормальный переходный период, обусловленный отсутствием нормативов и индикаторов, которые позволили бы оценивать и прогнозировать ситуацию.

Я считаю, что вклад Причерноморского региона в работу мирового рынка будет большим, при этом возможно определение ограничений по экспорту пшеницы. Хотя сегодня на официальном уровне четко заявлено, что ограничений не будет. Но как «сыграют» цены мирового рынка, сейчас однозначно сказать сложно.Хотя уже очевидно, что они будут выше, и дальше с учетом сокращения запасов будут только расти.

Кроме того, еще одним существенным фактором повышения непрогнозируемости стала девальвация рубля. На фоне роста мировых цен изменение курса национальной валюты привело к соответствующему повышению внутренних цен, тем самым усложнив процесс принятия управленческих решений и поспособствовав возникновению некоторой рефлексии властных структур.

- В отношении качества зерна урожая-2018 есть понимание , что оно будет хуже прошлого года. По Вашим оценкам, насколько хуже, и как это отразится на ценах?

- Текущие данные свидетельствуют о том, что ухудшение будет незначительным. Хотя в настоящее время мы еще не знаем, что будет в Сибири. В Алтайском крае 1 млн. тонн пшеницы собрали. В Новосибирске яровая пшеница стоит еще зеленая в полях, а температура в последнее время недостаточно высокая. В целом, ожидается, что валовой сбор продовольственной пшеницы в РФ сократится на 2-3%. Было много разговоров о ситуации с наличием проросшего зерна, однако показатель в пределах 4-5% также не является критичным. В данном вопросе куда важнее наличие в этих хозяйствах соответствующей техники для сушки и доработки зерна. В любом случае такое зерно может быть использовано на фуражные цели или в производстве спирта.

Я не вижу ничего критичного в отношении качественных характеристик пшеницы урожая 2018 года. Некоторых участников рынка больше пугают высокие цены на зерно. При этом, если судить объективно, то установившиеся цены сопоставимы с показателями 2016 года. С 2016 года цены на все ресурсы (ГСМ, СЗР, посевной материал и т.д.) существенно выросли. Здесь важен вопрос доходности сельхозпроизводителей. Я убежден в том, что если в 2018 году Россия соберет 110 млн. тонн зерна, то это станет следствием не только неблагоприятных погодных условий, но и результатом недополучения прибыли аграриями, которые впоследствии были вынуждены экономить на посевном материале и СЗР. Спрос только на сельхозтехнику в РФ упал на 25%. И вот они логические последствия – снижение количества и качества зерна.

Я считаю, что высокие цены на зерно в текущем сезоне должны поддержать сельхозпроизводителей и, соответственно, производственную активность.

Если государство решит отрегулировать внутренние цены, то такие возможности у него есть. В ближайшее время планируется реализовать 1,5 млн. тонн зерна из интервенционного фонда. Это зерно, которое закупалась в 2015-2016 гг. по средней цене 11000 руб/т. Это равновесная цена, на которую можно выйти в текущем сезоне. 1,5 млн. тонн – это большой объем, сопоставимый с объемом, необходимым для работы всей мукомольной промышленности России в течение полутора месяца. Это позволит нивелировать данные проблемы и стабилизировать ценовую ситуацию.При этом лично я не вижу какой-то критичной ситуации ни в балансах зерна, ни в ценовом аспекте. Это нормальная ситуация. Ненормально, когда аграрии не могут получить доход от своей продукции, чтобы развиваться и повышать качество технологии выращивания и, собственно, продукции.

- В прошлом году российские аграрии столкнулись с проблемой при хранении зерна, в частности вследствие забитости элеваторов интервенционным зерном, в результате чего в ряде случаев были вынуждены реализовывать зерно в убыток себе. По Вашему мнению, интервенция исчерпала себя как таковая или этот механизм остается эффективным?

- Вопрос заключается не в эффективности самой интервенции. Я считаю, что мы неэффективно ее используем. Сейчас она все больше становится не механизмом регулирования цен, а способом возмещения регионального дефицита зерна. Местные чиновники предпочитают восполнять недостаток зерна не за счет закупок на внутреннем рынке, а путем получения интервенционного.

Механизм интервенции должен совершенствоваться, и результат может быть совершенно иным. Упразднить можно все что угодно. Вопрос заключается лишь в том, какая альтернатива будет предложена.

- В настоящее время альтернативы нет?

- По моему мнению, альтернативой могли бы стать интервенционные закупки по минимальным гарантированным ценам. В «дорожной карте» развития и повышения конкурентоспособности, которая утверждена Д.Медведевым, эта позиция поставлена. Открытым остается вопрос, будет ли она реализована и как это будет происходить. Для реализации данного проекта могут потребоваться большие бюджетные деньги, вместе с тем, это будет очень хорошим «якорем». Вторым важным моментом может стать введение складских свидетельств на зерно. Это позволит аграриям привлечь больше денежных средств для развития. Безусловно, везде есть свои нюансы, но этот механизм существует, и мировая практика показывает, что он является достаточно эффективным. В частности, этот механизм, судя по публикациям, неплохо действует в Украине. Если бы он заработал и в Российской Федерации, многие вопросы были бы решены.

В частности, есть проект ФЗ «О зерновых товарных складах общего пользования», который позволяет ввести системы негосударственной сертификации зерновых товарных складов и, соответственно, обеспечит обращение складских свидетельств как достаточно надежного инструмента для привлечения денежных ресурсов. Этот законопроект хоть и включен в «дорожную карту», но долгое время находится на рассмотрении. То есть понимание важности данного вопроса правительством РФ прослеживается, но вопрос, как всегда, в деталях. Важно понимать, что именно будет в тексте того варианта законопроекта, который в конце концов будет принят.

- Возвращаясь к ценовому аспекту, в чем Вы видите причину нетипичного спрэда между фуражным ячменем и продовольственной пшеницей, который начал отмечаться в середине сезона-2017/18 и сохраняется на сегодняшний день?

- Сложившаяся ситуация вызвана конъюнктурой мирового рынка, фундаментальными факторами производства и предложения, в частности высоким спросом Саудовской Аравии. Глобальное предложение ячменя не столь значительно, как в прошлые годы, и уступает спросу. Высокие цены на внешних площадках транслируются на цены внутреннего рынка. В целом, в РФ ситуация такая же, как и в Украине.

- В последние годы вторым по значимости после погоды фактором, влияющим на цены, являются торговые войны. Насколько ощутимо их воздействие на зерновой рынок РФ?

- В войне, в том числе торговой, победителей не бывает! Это также приводит к сложной прогнозируемости бизнеса и торговых отношений. При этом в настоящее время меня больше волнует вопрос, что будут делать США со своим крепким долларом? Если доллар будет оставаться крепким, то позиции России и Украины как экспортеров как минимум не будут ухудшаться. Если же правительство США примет решение ослабить курс национальной валюты, то здесь начнется самое интересное.

- Если рассматривать сотрудничество между Россией и Турцией, как Вы можете прокомментировать намерение турецкой стороны осуществлять торговые операции в национальной валюте? Насколько готова РФ к такому взаимодействию?

- По большому счету, переход на расчеты в национальных валютах – нормальный и естественный экономический процесс, но он требует большой подготовительной работы. Давайте сначала посмотрим, как будет происходить этот переход. В принципе, расчеты в двух не очень стабильных мировых валютах – это всегда сложно. Главное, чтобы это не привело к тому, что контрагенты будут предлагать нам поставлять зерно в обмен, к примеру, на помидоры. Должны быть денежные расчеты. При этом все равно все будут ориентироваться на мировые цены, на курсы мировых валют (прежде всего доллар и евро).

- Основным рынком сбыта пшеницы является Египет, который периодически открывает или закрывает свои «двери» путем введения/отмены требования относительно нулевого содержания спорыньи. Возможно, пора рассматривать альтернативные варианты?

- Бизнес всегда рассматривает альтернативные варианты. При этом необходимо находиться в пределах здравого смысла. Есть международный стандарт, согласно которому данный показатель допускается на уровне 0,05%. Его и необходимо придерживаться.

Я не думаю, что Египет может в скором времени полностью закрыться и функционировать на объемах, произведенных внутри страны, тем самым в корне изменив ситуацию на мировом рынке. Это нереально, и конкуренция при работе в данном направлении остается достаточно высокой. Это и Румыния, и Украина. Уже была попытка поставить нулевую спорынью, результат известен – на очередной тендер никто не подал заявок. Соответственно, Египет откорректировал свою позицию, причем не уступил, а вошел в нормы международных правил торговли.

- Еще одним интересным направлением для России и Украины является экспорт бобовых, в частности гороха. Как бы Вы могли прокомментировать непредсказуемость поведения одного из ключевых импортеров данной зернобобовой – Индии?

- Да, Индия в последнее время весьма непредсказуема. Чего только стоило введение импортной пошлины в прошлом сезоне, запрет на импорт гороха в страну и последующие отмена и повторное введение данного запрета, которое мы наблюдали в конце августа т.г. Экспорт гороха присутствует и, в принципе, показывает достаточно неплохие результаты. Конечно, хотелось бы большего, и еще есть куда расти в отношении объемов производства и экспортных поставок. Если не будем осуществлять экспорт гороха в направлении Индии, значит, будем наращивать объемы в направлении существующих рынков сбыта, а также расширять географию поставок.

Похожая ситуация отмечается на рынке сорго. Данная культура входит в севооборот все более активно. Я считаю, что указанная высокобелковая культура имеет хорошие перспективы.

- В последнее время Россия начала активно работать над проектами по глубокой переработке зерна. Чем это обусловлено?

- Данное направление является весьма перспективным. Буквально за последний год активизировались работы по строительству перерабатывающих заводов. В настоящее время имеется много разнообразных проектов. Например, в Волгограде планируется запустить завод по глубокой переработке гороха. Предприятия строятся в Тамбове, в Тюмени… Данное направление очень важно. Расширение внутреннего рынка сбыта зерна позволяет снизить зависимость от внешней конъюнктуры. Но важно и другое – выбор ассортимента продукции, исходя не из сегодняшней конъюнктуры, а заглядывая в будущее. У нас был период, когда все рванулись строить заводы по производству лизина, в итоге эта ниша скоро будет полностью закрыта, и возникнет вопрос, куда его поставлять и как конкурировать с Китаем.

Я убежден, что будущее за глубокой переработкой зерна. Особенно, если будут выбраны правильные направления. Это то, что «играет в долгую». Это интересно, важно и нужно. Например, производство крахмала или молочной кислоты, которая используется в производстве биоразлагаемого полиэтилена. В свою очередь, производство биотоплива будет интересно при условии принятия на законодательном уровне решения о его введении вместо других средств, которые используются в топливе как антидетонаторы. Биотопливо может производиться на нефтехимических заводах и использоваться для изготовления полиэтилена. Здесь есть очень много разных возможностей и вариантов. Вопрос в том, чтобы те, кто запускает проекты, не уперлись в один вид продукции, тем самым перенасытив внутренний рынок при насыщенном внешнем рынке. Это достаточно сложная работа. Будем надеяться, что те, кто инвестируют, умеют считать и анализировать. Наша же задача – доносить информацию до людей.

- Если отдельно остановиться на рынке пшеничной муки, как Вы оцениваете его перспективы в 2018/19 MГ?

- Я не вижу перспектив по увеличению внутреннего потребления хлеба и соответственно муки, при этом возможности экспорта муки ограничены активной позицией Турции. С учетом доли данной страны на мировом рынке муки выработанная ею схема стимулирования экспорта позволяет ей делать практически все что угодно.

- Могут ли девальвация турецкой национальной валютой и предложение проводить в ней расчеты привести к тому, что Турция не сможет импортировать необходимые объемы пшеницы и, соответственно, потеряет свои позиции на мировом рынке муки?

- Если Турция не сможет закупиться, то у нее «свалится» ее экспортная программа. Я думаю, что турецкая сторона будет смотреть сразу на две позиции – на возможность закупки и экспорта. Если страна по муке потеряет хотя бы часть своих позиций на внешнем рынке, их займут Иран, Россия и Украина. При этом отмечу, что намерение Турции «выбросить» на рынок 2 млн. тонн пшеницы из внутренних запасов, – это определенный звоночек.

В целом, любая экономическая нестабильность в странах, которые являются импортерами, это весьма болезненно и малоприятно, что, соответственно, формирует определенное напряжение на рынке. Здесь нужен прямой разговор и понимание ситуации обеими сторонами.

- Еще одним важным моментом в 2017/18 МГ стал вопрос логистики. Инфраструктура РФ оказалась не готова к тем рекордным объемам производства зерновых, которые выращивались в последние несколько сезонов. Решится ли данный вопрос в ближайшие годы?

- Прошлый сезон показал, что при рациональном государственном воздействии (в частности было организовано взаимодействие между Минсельхозом и РЖД) вопросы логистики решаются. В противном случае те объемы, которые были отгружены на экспорт, накапливались бы. Безусловно, ситуация из малоприятных, но все процессы прошли нормально. К тому же портовая инфраструктура с учетом перевалки на рейде позволяет нам обрабатывать достаточно большие объемы. Было 8 якорных стоянок, на которых было перевалено примерно 13-14 млн. тонн зерна.

Отмечу, что России необходимо наращивать портовые мощности как минимум до уровня Украины. Это увеличит конкуренцию между портовыми операторами и позволит снизить ставку на перевалку, приблизив ее к мировому уровню. Ставки на перевалку реально снижаются только тогда, когда избыточная перевалочная мощность составляет порядка 40%. Это сделает логистику в России более эффективной.

- В завершение благодарю за содержательную беседу и прошу поделиться Вашими ожиданиями относительно развития ситуации на зерновом рынке России в 2018/19 MГ.

- Говоря о краткосрочной перспективе, если мы не увидим дальнейшей существенной девальвации рубля, то цены на внутреннем зерновом рынке стабилизируются и их изменение будет проходить в естественном режиме сокращения запасов. Если государство не будет перманентно заявлять о введении пошлин и ограничений на экспорт, то «ралли» по объемам отгрузок прекратится и ситуация станет более спокойной.

Я вообще не вижу каких-либо факторов, позволяющих говорить о дисбалансе спроса/предложения в зерновом сегменте России. На внутреннем рынке достаточные объемы производства и переходящих остатков, при этом показатель внутреннего потребления особенно не вырастет. Никакого дисбаланса здесь быть не может. Могут быть какие-то региональные дисбалансы, но они решаются достаточно просто за счет межрегиональных перевозок. Я надеюсь, что правительство будет проводить рациональную политику с интервенционным зерном, с одной стороны, не разрушая рынок и обеспечивая поддержку приемлемых цен для сельхозпроизводителей, а с другой – регулируя возникающие дисбалансы между спросом и предложением.

Баланс ресурсов зерна и зернобобовых в РФ, млн. тонн

 * Расчет на основе официальных данных Росстата

** Прогноз

Беседовала Анна Танская