Сложно переоценить значимость региона MENA для причерноморского зерна в целом и украинской агропродукции в частности. Наряду с этим, имея ограниченные возможности по наращиванию производства зерна на фоне стабильного роста численности населения, политика многих стран данного региона направлена на снижение импортозависимости. Так, в сегменте ячменя весомую роль на мировой арене играет Саудовская Аравия, местное правительство которой стремится диверсифицировать кормовой рацион и сократить зависимость от ячменя, который в последние годы существенно возрос в цене. В результате страна в 2017/18 МГ уступила первенство Китаю в рейтинге мировых импортеров ячменя. Несмотря на уменьшение объемов закупок ячменя в 2018/19 МГ с 8 млн. тонн до 7,6 млн. тонн Саудовская Аравия вернула себе лидерство и уже в 2019/20 МГ может закупить 8,5 млн. тонн. Кроме того, в 2019/20 МГ прогнозируется наращивание объемов импорта Марокко с 300 тыс. тонн до 1,2 млн. тонн. Все это свидетельствует о сохранении интереса трейдеров к работе в данном направлении.
О ключевых особенностях торговли со странами MENA в 2018/19 МГ, а также о подводных камнях, с которыми вынужден сталкиваться трейдер при работе с данным регионом, и чего стоит ожидать в сезоне-2019/20, ИА «АПК-Информ» рассказал Роман Русаков, трейдер компании OLAM INTERNATIONAL.
- Роман, на протяжении многих лет ваша компания входит в ТОП-10 экспортеров ячменя в Саудовскую Аравию. Как бы Вы охарактеризовали сотрудничество с данной страной? Как оцениваете перспективы?
- Рынок ячменя последних 8-10 лет можно поделить на две составляющие: «до» и «после» SAGO тендера. Один из наиболее закрытых рынков сбыта агропродукции с несколькими игроками приватного сектора создавали легенды, затариваясь активно причерноморским происхождением и «держали под колпаком» всех ячменных поставщиков в прошлом и вот уже пару лет как приоткрыли завесы и проводят закупку на открытых тендерах в таком же формате, который мы наблюдаем на пшеничном рынке Саудовской Аравии, отправляя свои заявки единственному регулятору Saudi Grains Organization (SAGO), который выступает от государства, обеспечивая продовольственную безопасность Королевства.
Наша компания является активным участником данного тендера, имея проданные позиции как причерноморского и европейского происхождения, так и южноамериканского. Безусловно, Саудовская Аравия является основным покупателем украинского ячменя, активно приобретая партии лотами по 60 000 мт и доводя объем закупки до 20-35% от общего объема импорта в зависимости от тенденций сезона. Для Украины эти отгрузки составляют от 50% до 70% от общей доли годового экспорта. Прежде всего, это обусловлено географическим расположением, что выражается в конкурентном преимуществе в борьбе за более дешевый морской фрахт против европейского, австралийского, аргентинского происхождения.
Украина ежегодно имеет потенциал экспорта ячменя от 4 до 5,5 млн. тонн, что, безусловно, вводит ее в ТОП-3 экспортеров ячменя, а значит, имеет высокую долю рынка и возможность для построения эффективных торговых стратегий. Также большим преимуществом для торговли украинским ячменем является отсутствие премии от импортера за качество, которую мы регулярно наблюдаем на пшеничном и кукурузном рынках. Даже уступая в определенных качественных показателях, украинский ячмень не будет дисконтироваться покупателем против более премиального австралийского или французского происхождения, что дает возможность трейдеру заниматься арбитражем и выстраивать широкую закупочную программу в разных странах-экспортерах.
Я считаю, что Украина продолжит уверенно занимать одну из наибольших долей этого рынка с учетом коммерческой целесообразности, а именно явных географических, сезонных и ценовых преимуществ.
- В чем заключаются ключевые особенности работы в данном направлении? На каком из этапов сотрудничества они наиболее ощутимы?
- Рынок полон слухами о том, что недалека перспектива того, что ячменные традиции, заложенные частными импортерами, вернутся на круги своя и дальнейшую закупку продолжит уже не государственный регулятор, а приватный сектор. Тем не менее, глядя на формат проведения тендеров сегодня, мы можем смело предположить, что ключевой особенностью работы на этом рынке является хорошее понимание балансов основных стран – экспортеров и импортеров. Это именно тот рынок, где фундаментальный анализ предопределяет развитие тенденции. Отсутствие элементов хеджирования, неэластичный спрос, специфические регионы, которые проводят закупку, а также старые традиции этого рынка позволяют трейдеру либо полюбить этот рынок, либо, получив отрицательный PnL, искать удачи в других продуктах, третьего варианта не дано, говоря об активной торговой деятельности.
В основе сегодняшнего тендера лежит концепция объемных форвардных продаж на базисе CFR, которые позволяют трейдеру заранее оценить ситуацию, как с логистикой, так и с рынком предложения. Как по мне, это игра крупных трейдеров, которые имеют серьезную инфраструктурную мощь и, что самое главное, глобальное присутствие на главных экспортно-ориентированных рынках данной продукции, что дает возможность в короткие сроки оценить производственный потенциал, настроение фермера, качественные аспекты товара, логистическую готовность и т.д.
Самое важное – это то, что рынок ячменя очень «узкий» и ввиду неэластичности спроса имеет постоянный ценовой риск, за счет как ограниченного количества предложений экспортерами, так и лимитированного присутствия покупателей на рынке. Также этот рынок нельзя назвать ликвидным, что ограничивает возможность «входа и выхода» из позиций.
- Насколько сильно влияние различий в менталитете при работе с данным рынком сбыта? В чем это проявляется?
- Ячменный рынок — это ярко выраженный рынок позиционной торговли. Ментальность основных игроков выходит на первое место. Тем не менее, большие объемы импорта приходятся на открытые тендеры, где правила игры понятны, а участники известны. В целом же, этот рынок имеет тенденцию находиться под контролем нескольких трейдеров, которые и предопределяют конъюнктуру и тренд ценообразования в большинстве случаев, имея возможность формировать более высокую волатильность, нежели мы видим параллельно на других зерновых рынках. Этот рынок более «чувствительный» и ограниченный, что заставляет трейдеров сталкиваться с большим риском, дающим возможность как заработать огромные деньги, так и закончить сезон, даже не перешагнув и квартального отчета.
- Исходя из Ваших наблюдений, как изменились география, объемы и номенклатура закупаемой продукции среди ключевых импортеров MENA в завершающемся 2018/19 МГ? Что бы Вы отнесли к основным причинам данных изменений?
- Глядя на уходящий 2018/19 МГ, можем констатировать, что высокие цены, в первую очередь, на ячмень с рекордной за последние годы премией против кукурузы, поменяли баланс потребления и закупок ряда ведущих игроков импортного рынка. При этом потребители Северной Африки (в первую очередь, Египет) демонстрируют достаточно активную внутреннюю динамику спроса с марта в птицеводстве, а также массовое потребление кукурузы со стороны акваферм, что позволяет сохранить повышательную динамику импорта год к году. Имея внутреннюю потребность в увеличении конечных остатков, а также опасения, связанные с эскалацией конфликта на политической арене, и трудности с финансовыми транзакциями, представители Ирана существенно нарастили импорт кукурузы из Черноморского региона, отдавая предпочтение украинской зерновой. При этом удивительным было как увеличение потребления украинской кукурузы, так и удержание высокого импорта зерновой бразильского происхождения, которое всегда является приоритетом для восточного потребителя. В целом стоит заметить, что украинская кукуруза имела сильные позиции на рынках Северной Африки в этом году. Так, за счет слабого экспортного потенциала Аргентины, учитывая низкое производство прошлого года и небольшое количество предложений на не премиальные рынки со стороны бразильских экспортеров с ноября, конкуренция была ограничена, что обеспечило Украину постоянным спросом и ростом цен в период январь-февраль.
С учетом невероятно высоких цен на ячмень, обусловленных достаточно «бычьими» балансами производства, импорт был уменьшен почти всеми странами MENA. Особенно он уменьшился в Саудовской Аравии – с 7,7 млн. тонн в 2017/18 МГ до ожидаемых 6,5 млн. тонн в 2018/19 МГ. Также не стоит забывать, что непривычно дождливые (например, в Иране), прохладные, а где-то дождливые и снежные (в Саудовской Аравии) мартовские и апрельские дни сократили внутренний объем потребления ячменя во втором и третьем квартале, что отобразилось в более низком годовом потреблении всего региона.
Также уменьшился импорт пшеницы в Израиле, Иордании, Саудовской Аравии по сравнению с 2017/18 МГ на 240 тыс. тонн за счет диверсификации кормового рациона, замены дорогих ячменя и пшеницы более дешевой кукурузой и, как следствие, увеличения импорта кукурузы на 1,1 млн. тонн. Не обошли стороной и сложности в финансовой безопасности, которые иногда создавали затруднения для импортеров Сирии, Йемена, Ливии. Руководствуясь логикой замещения, был увеличен импорт пшеницы со стороны Ирана. Турция, в свою очередь, уменьшает импорт ячменя и кукурузы, оставляя импорт пшеницы на том же уровне, что и в прошлом сезоне. Этому поспособствовало отсутствие проблем с урожаем в этом сезоне (пример сезон-2016/17). Похожая ситуация с заменой импорта ячменя кукурузой наблюдается и в Марокко, где отмечается увеличение импорта кукурузы на 0,5 млн. тонн за счет эквивалентного уменьшения импорта ячменя и в меньшей степени – пшеницы.
Анализируя прошлый сезон, помимо балансовой необходимости в импорте зерновой, стоит также выделить политику большинства стран MENA, которая выражалась в замене более дорогого ячменя и диверсификации импорта другими продуктами. Тем не менее, неэластичность спроса на ячмень ввиду отсутствия заменителя позволяет сократить его потребление рядом стран не более чем на 10-15% в рецептуре.
Подводя итоги по одному из крупнейших импортеров данного региона, отмечу, что Турция успешно продвигается в сокращении общего импорта зерновых культур, но по-прежнему сильно зависит от собственного урожая.
- Как Вы оцениваете перспективы сотрудничества с данным регионом в 2019/20 МГ?
- В 2019/20 МГ ожидается увеличение импорта основных зерновых культур в Саудовскую Аравию (ячмень +1,5 млн. тонн, пшеница +420 тыс. тонн, кукуруза +600 тыс. тонн), Морокко (пшеница +1,3 млн. тонн, ячмень +260 тыс. тонн). Лидер данного региона по импорту зерновых – Египет – показывает повышательную динамику импорта +450 тыс. тонн пшеницы и 350 тыс. тонн кукурузы соответственно.
Одни из немногих стран, которые планируют уменьшить импорт пшеницы, – это Турция и Оман (-440 тыс. тонн и -200 тыс. тонн соответственно). Остальные страны либо незначительно увеличат, либо оставят объем импорта пшеницы на уровне 2018/19 МГ. Аналогичная ситуация и с импортом кукурузы – большинство стран либо незначительно увеличит объем закупок, либо оставит его на прошлогоднем уровне. Тем не менее, не лишне выделить огромный вред, нанесенный производственному потенциалу этого региона наводнениями, зафиксированными в 9 провинциях Ирана и 10 провинциях Ирака. Результатом этого стали ожидания более высоких объемов импорта пшеницы – суммарный прирост около 1 млн. тонн.
Относительно ценообразования в сегменте ячменя смею предположить, что низкая стоимость продукта позволит ряду импортеров, в первую очередь региона MENA (Алжир, Саудовская Аравия, Ливия, Ливан и др.), увеличить импорт для восстановления прежнего уровня внутренних стоков, которые были сокращены за последние два года.
В целом, наша команда ожидает увеличения импорта зерновых странами MENA в 2019/20 МГ.
Беседовала Анна Танская
